Неточные совпадения
— Кончился, — сказал священник и хотел отойти; но вдруг слипшиеся усы мертвеца шевельнулись, и ясно в
тишине послышались из глубины груди определенно-резкие звуки...
На дворе училища было постоянно очень тихо, но все-таки двор два раза в день оглашался веселыми,
резкими голосами школьников, а уж зато в саду, начинавшемся за смотрительским флигелем, постоянно царила ненарушимая, глубокая
тишина.
Туго натянутая мембрана дрожит и записывает
тишину. Нет:
резкие, с бесконечными паузами — удары молота о прутья. И я слышу — я вижу: она, сзади, думает секунду.
Утренняя заря только что начинает окрашивать небосклон над Сапун-горою; темно-синяя поверхность моря уже сбросила с себя сумрак ночи и ждет первого луча, чтобы заиграть веселым блеском; с бухты несет холодом и туманом; снега нет — всё черно, но утренний
резкий мороз хватает за лицо и трещит под ногами, и далекий неумолкаемый гул моря, изредка прерываемый раскатистыми выстрелами в Севастополе, один нарушает
тишину утра. На кораблях глухо бьет 8-я стклянка.
Рядом с полкой — большое окно, две рамы, разъединенные стойкой; бездонная синяя пустота смотрит в окно, кажется, что дом, кухня, я — все висит на самом краю этой пустоты и, если сделать
резкое движение, все сорвется в синюю, холодную дыру и полетит куда-то мимо звезд, в мертвой
тишине, без шума, как тонет камень, брошенный в воду. Долго я лежал неподвижно, боясь перевернуться с боку на бок, ожидая страшного конца жизни.
Он приглашал открыть карты. Одновременно с звуком его слов мое сознание, вдруг выйдя из круга игры, наполнилось повелительной
тишиной, и я услышал особенный женский голос, сказавший с ударением: «Бегущая по волнам». Это было как звонок ночью. Но более ничего не было слышно, кроме шума в ушах, поднявшегося от
резких ударов сердца, да треска карт, по ребру которых провел пальцами доктор Филатр.
— По-огляды-ва-а-ай! — тоскливо завыл вахтенный на барже и, коротко оборвав «ай», — начал бить колотушкой в чугунную доску… Дребезжащие,
резкие звуки рвали торжественную
тишину ночи.
Быть может — не в этих словах, но именно эти оглушающие мысли впервые слышал я, да еще в такой
резкой, оголенной форме. Человек, взвизгнув от возбуждения, боязливо останавливал взгляд на двери, открытой во внутренние комнаты, минуту слушал
тишину и снова шептал почти с яростью...
Океан был спокоен; белоголовые морские орлы плавали над водой, держась к берегу и оглашая пустыную
тишину земли
резкими, удлиненными выкриками.
Опять многоголосое жужжание и
резкий истерический выкрик. Около стен Васиного дома стало просторнее, и еще несколько уважаемых граждан поднялись по ступенькам. Дверь на крыльце открылась, — сотни голов вытянулись, заглядывая на лестницу, по которой «почетные» поднялись на верхний этаж. Водворилась торжественная
тишина… Точно депутация понесла с собой судьбы города на милость и немилость…
…Раз, два, три, четыре… — гулко раздавался по временам сильный стук. Это Яшка тревожил чуткую
тишину коридора. Среди этой
тишины, на фоне бесшумной, подавленной жизни, его удары,
резкие, бешено-отчетливые, непокорные, составляли какой-то странный, режущий, неприятный контраст. Я вспомнил, как маленький «старший» съежился, заслышав эти удары. Нарушение обычного безмолвия этой скорбной обители, казавшееся даже мне, постороннему, диссонансом, должно было особенно резать ухо «начальства».
Потом вдруг в соседней комнате раздался
резкий и сухой звук пощечины, за ним другой, третий, четвертый, и в ночной
тишине посыпались беспощадные, рассчитанные, ожесточенные удары.
Наступила уже ночь, а с ее
тишиной стало ощутительным то особенное явление, которое летом всегда замечается на Волге: вдруг, откуда-то с юга пахнет в лицо тебе струя теплого, сильно нагретого воздуха, обвеет всего тебя своим нежащим, мягким дыханием, то вдруг вслед за тем, с северо-востока
резким холодком потянет и опять, спустя некоторое время, теплая струя, и опять холодок, а в промежутках — ровная тишь и мягкая ночная прохлада.
Должно быть, загребной увидал и револьвер и услыхал щелканье курка. Он что-то сказал
резким отрывистым голосом, и все вдруг смолкли. Только среди ночной
тишины раздавались всплески воды да стук весел об уключины.
И долго мечтает вслух Катюша… Серо-свинцовый свет за окном постепенно переходит в белый…
Тишина ночи незаметно уступает свое место утреннему оживлению. Репортер не спит, слушает и то и дело приподнимает свою тяжелую голову, чтобы сплюнуть… Вдруг, неожиданно для Катюши, он делает
резкое движение и вскакивает с постели… Лицо его бледно, на лбу пот…
Присела на гнилой дубовый пень, обросший мохом. Но все не заговаривала, и только грудь ее чуть заметно вздрагивала. Мутное небо в полной
тишине заметно темнело, стали падать мелкие теплые капли. С
резким треском неожиданно через все небо прокатился удар грома, и опять кругом стало расслабленно-тихо. В мутной дали Оки показался пароход и бессильно пыхтел, как будто не двигаясь с места.